Вейская империя (Том 1-5) - Страница 148

148

Отыскали конец подземного хода, договорились, что делать. Эльсил встал в божьем саду за серебристым лопухом в сорок локтей, упер в основание лопуха лук, обмотанный лакированным пальмовым волокном, вынул из колчана две стрелы и наложил их на тетиву. Стрелы были рогатые, из белого тростника, с лебединым оперением, и два пера были окрашены в зеленый цвет храма, а остальные были белые, как и полагалось вассалу экзарха Харсомы.

Потом Эльсил покачал головой, вышел из-за лопуха и промерил расстояние до входа на пальцах; зеркальный морок сильно мешал.

Слева от входа, на приступке у белого столба, стоял идол. Марбод пихнул его и встал на его место. Идол свалился вниз, а рук у него было целых восемь.

Прошло столько времени, сколько нужно, чтобы зажарить среднего гуся. Послышались шаги. В залу вошел Хаммар Кобчик, а за ним целых трое стражников вели советника Ванвейлена. Ванвейлен был несвязанный, однако квелый, как тритон зимой.

Белый Эльсил спустил тетиву. Он метил одной стрелой в Хаммара Кобчика, а другой — в стражника. В стражника он попал точно, а Хаммару Кобчику только оцарапал руку, — морок мешал. Тут Марбод со своего приступка метнул в Хаммара дротик. Это был хороший бросок для человека, у которого руки были как два шелковых яйца, но Хаммар уже был настороже и успел повернуться на пятке, и дротик пролетел мимо.

Тут Марбод прыгнул на Кобчика, потому что в глубине души он был рад, что Эльсил в него не попал, а Эльсил стал драться с обоими дружинниками. Те выпустили Ванвейлена, а советник сел на землю и начал спать.

— Клянусь божьим зобом, — сказал Эльсил. — Вот опять мы деремся за чужеземца, а он сидит и спит, словно это его не касается.

А Кобчик выхватил меч и ударил Марбода. И это был бы смертельный удар, если бы Эльсил не вскрикнул:

— Смотри! Сбоку!

Так у них было условлено, и Марбод не повернул головы, а Кобчик повернул, меч его поскользнулся в бронзовых шишках на щите Марбода. Марбод дернул щит: Кобчик напоролся на свой собственный клинок и упал.

Однако он тут же вскочил, перехватил меч покрепче и сказал:

— Как, однако, это мы не подумали, что Марбод Кукушонок знает здешние горы не хуже рудокопа! И сдается мне, что тебе самое время найти солнечный меч Ятуна, потому что больше тебе ничто не поможет!

Тут Хаммар Кобчик размахнулся и ударил. Марбод отскочил, но удар снес у щита навершие и две шишки светлой бронзы, так что верх его стал гладким, как девичья щека, а так как щит был, против обыкновения, привязан к локтю Марбода, тот полетел на пол.

Хаммар Кобчик наступил ему каблуком на забинтованную руку и сказал:

— Это хорошо, Кукушонок, что мы встретились здесь, а не у Золотой Горы, потому что лучше, чтоб ты погиб от хорошего меча, чем от козней Арфарры-советника.

А Марбод закусил губу, потому что руке было очень больно, и сказал:

— Арфарра, однако, сильно облегчил твой труд.

Тут Хаммар Кобчик осклабился и отвел руку для удара, и вдруг Марбод увидел, как меч разлетелся в его руках от цветного луча, а луч пошел дальше, разрезал панцирь, как ниткой режут бобовый сыр, и лак на пластинах пошел пузырями. Кобчик удивился и упал, а цветной луч ушел далеко за ним в каменный столб, и со столба посыпались каменные листья и ягоды.

Марбод вскочил на ноги и увидел, что Эльсил и двое стражников лежат на камне, а третий стражник собирается бежать. Тут, однако, Клайд Ванвейлен опять поднял руку: цветной луч рассек стражника издали и еще сдул каменную чашу, как золу с обгоревшего пня.

Марбод подошел к Эльсилу и увидел, что он лежит со стражником в обнимку, и меч стражника — в груди Эльсила, а меч Эльсила — в груди стражника.

Другой стражник тоже был мертв. Марбод поглядел на рассеченную каменную чашу и вернулся к Хаммару Кобчику. Тот был еще жив, однако было ясно, что очень скоро он кончится как человек и снова начнется как Кобчик. За его спиной луч из рук Ванвейлена сильно порезал гранитный столб, но не перерубил, завяз в локте от поверхности.

Марбод побоялся сделать Хаммару Кобчику дурное, добивая его такими руками, а Ванвейлена ему просить не хотелось: это, действительно, не поединок, а как курицу резать.

Марбод подошел к Ванвейлену и сел рядом. Зрачки у чужеземца были страшно сужены, лицо бледное и потное. Марбод потрогал лицо губами действительно, не совсем живой.

Марбод похолодел: он понял, что вдвоем им из подземного храма не выбраться, потому что оружие в руках Ванвейлена все-таки завязло в каменной стене и гору не разрубит.

Ванвейлен попробовал улыбнуться и сказал:

— Это пройдет. Посидим и пойдем. Как вы, однако, меня нашли?

Тогда Кукушонок стал пересказывать свой разговор с Неревеном. Ванвейлен слушал, свесив голову и плохо дыша.

— Верно? — спросил, кончив, Марбод.

— В целом — да, — ответил Ванвейлен. — А что вы сделали с Неревеном?

— А что мы могли с ним сделать? — возмутился Марбод. — Он же как разбитое яйцо: и дома не оставишь и в дорогу не возьмешь.

— Да, — сказал тихо Ванвейлен, — убить безоружного королевского советника — это, видите ли, крах политической карьеры, а убить безоружного мальчишку… Впрочем, ладно.

Марбод снял кое-как с убитого стражника плащ, подоткнул его под Ванвейлена и помог тому сесть. Советник явно не мог еще идти, и руки-ноги у него были холодные. Кроме того, Хаммар Кобчик был еще жив, и Кукушонку хотелось посмотреть, как умрет его кровник.

— Что же, — сказал Кукушонок, сев рядом с Ванвейленом, у каменного цветка, — можете вы устроить Арфарре потеху, как в Голубых Горах?

148